Как законы о борьбе с коррупцией обеспечивают вечность ее существования?

Мы уже писали о том, что запретительные законы с красивыми названиями принимаются властью скорее как нормативные. К таким законам относится декабрьский указ о недопустимости владения счетами, а также хранения наличных денег и ценностей в иностранных банках, расположенных за пределами Казахстана для чиновников и приравненных к ним лиц.

Рецепт такого пирожка очень прост: название закона должно полностью противоречить содержанию. Дело в допускаемых исключениях, через которые можно прогнать не одну отару чиновников, депутатов и политиков. В чем же смысл такого закона? В общественной легализации: если раньше наличие средств за пределами страны порицалось, но не наказывалось, то сейчас чиновники получают легальное основание для открытия счета. Без тайн, бубнов и обрядов: на лечение бабушки от грибка на ногтях.

Другим законом Токаев ввел запрет на УДО (условно-досрочное освобождение) обвиненных по коррупционным законам. Название закона также не соответствует содержанию. УДО допустимо в двух случаях:

• Граждане из социально уязвимых слоев населения подпадают под УДО. К ним отнесены беременные, женщины, имеющие малолетних детей, мужчины, воспитывающие в одиночку малолетних детей, женщины в возрасте 58 лет и старше, мужчины в возрасте 63 лет и старше, а также инвалиды первой и второй групп.
• УДО доступно и тем, кто выполняет все условия процессуального соглашения о сотрудничестве.

Женщины практически неуязвимы: они или старше 58 лет, или беременные, или воспитывают детей. Посадить женщину на реальный срок практически невозможно — любой юрист подтвердит.

Остальные «уязвимые» тоже довольно широкая группа. Но не столь широкая, как второе условие — «выполняют все условия соглашения».

«Соглашение» заменяет «деятельное раскаяние» в предыдущей редакции закона, позволяя произвол в применении УДО.

В результате в «борьбе с коррупцией» складывается достаточно колоритная картина: к коррупции причислены произвольные и тонко различимые преступления. Например, если Багдат Манзоров взял бы деньги и сделал то, что от него хотели, то он был бы коррупционер. Но поскольку он ничего не сделал, это другая статья — мошенничество. А мошенник — не коррупционер. Такие тонкости: если тебя поймали на взятке, вопи что ты всех хотел надуть и будет тебе счастье.

Произвольная применимость статей, произвольна применимость наказаний в деле борьбы с коррупции — это и есть один из вечных залогов ее существования.